Андрей Родионов: «Я отношусь к словам, как к чему-то живому»
- Скажите, вы как ведущий слэм-турниров много общаетесь с современными поэтами. Наверное, вы можете дать некоторую оценку современной поэзии. Какие темы сегодня наиболее востребованы у читателей и у слушателей и как это отражается на победе автора в турнире?
- Стихи о любви во все времена востребованы читателем. В основном слэм-турниры не являются показателем состояния литературы. Но можно сказать точно, что массовый читатель предпочитает стихи о любви. Помимо этого, в последнее время опять, как в начале девяностых, получила мощное развитие социальная тема. Такие поэты, как Всеволод Емелин, безумно популярны в европейской части Западной России.
- Расскажите поподробнее о слэм-турнирах для наших читателей.
- Слэм – это пришедшая к нам с запада культура чтения стихов в барах. Есть такая традиция, например, в Германии: кто-нибудь встает и «толкает» стихотворный спич. Потом встает другой и пытается рассказать что-то, что еще «круче», чем у предыдущего оратора. В итоге выбирается победитель вечера. Кстати, в Новосибирске в начале лета должен будет пройти слэм-турнир.
- Как вы считаете, какие сейчас цели должна реализовывать литература, должна ли сегодня она соответствовать своей исконной «воспитательной» функции?
- Я считаю, что сейчас можно воспитывать литературой людей, но им не нравится, когда их воспитывают. Детей хорошо бы воспитывать литературой, но их воспитывают тексты рэперов, как правило…
- Ваше творчество продолжает чьи-либо литературные традиции?
- Могу назвать имена Саши Черного, поэтов-сатириконов, модернистов. Маяковского, например.
- А как вы относитесь к постмодернизму?
- Постмодерн уже, на мой взгляд, кончился и это, в общем-то, вчерашний день. Но если говорить о писателях-постмодернистах, то мне очень нравится Владимир Сорокин. Но для меня главное, когда талантливо написано, и уже становится не важно: модернизм, постмодернизм…
- В одном из ваших интервью, вы говорили о том, что когда садитесь писать стихи, еще не знаете, чем они закончатся. Случалось ли так, что результат противоречил первоначальному замыслу?
- Да, такое случается и довольно часто. Я отношусь к словам, как к чему-то живому и стараюсь их только чуть-чуть направить. Мне самому становится интересно, что произойдет дальше, как мои слова «поведут себя».
- На каждом этапе своего развития литература переходила через определенные рамки, что вызывало бурю негативных эмоций у читателя. Есть ли сейчас такие рамки в литературе, которые можно преодолеть? И есть для вас какие-то запретные темы, на которые вы не станете писать никогда?
- Мне кажется, рамок сейчас в литературе и запретных тем, наверное, еще больше, чем раньше. Говоря же о моем творчестве, нужно отметить, что у меня, как и у любого нормального человека, есть темы, которых я касаться не буду. Но мне больше важен сам человек и проявление человечности в нём самом, а запретная это тема или нет, в данном случае не стоит вопрос. Если человек поступает не как машина, если он думает, творит, любит, то этот человек для меня интересен.
- Часто в литературе, в том числе, и в вашем творчестве используется инвективная, матерная лексика. Как это отражает сущность автора?
- Мат в литературе, естественно, не должен быть основным путем, не должен быть правилом. Я использую иногда маты в прямой речи своих героев. Если человек говорит так, то я не могу писать по-другому. Когда же я пишу от себя, я никогда не употребляю инвективу.